Ассистент
—

🎓 Калмыков Ибрагим Хамзатович — Исторический Черкесск

Когда автор занялся подготовкой рукописи этой книги, то моим первым наставником была житель г. Черкесска, работник местного НИИ, доктор наук, археолог Евгения Павловна Алексеева (1921–1994) — маленькая, худенькая женщина. В своей однокомнатной квартирке, на первом этаже, в доме на пересечении улиц Колхозной и Первомайской, она познакомила меня с другим доктором наук, исторических, Валентиной Павловной Невской, которая уже переехала из Черкесска в Ставрополь, где преподавала в вузе. Из рук Валентины Павловны я получил самые первые сведения о станице Баталпашинской.

А потом они познакомили меня с Ибрагимом Хамзатовичем Калмыковым — старшим братом Юрия Хамзатовича Калмыкова, и, посоветовавшись, решили меня «передать под надзор» ему.

Молодой «петушок», я попал в типично русскую интеллигентскую среду, хотя Калмыков по национальности был черкесом. В ней, в этой среде прекрасных людей, терпимость, открытость взглядов и жаркие споры по всякому поводу были такой же частью ежедневного «меню», как и утренняя гречневая или овсяная каша.

С Калмыковым я не то чтобы дружил (разница в возрасте это не позволяла), но контакт с ним поддерживал окодо друх с половиной десятилетий, почти до самой его смерти.

Бывал у него в квартире, когда он проживал ещё в «жёлтом доме» по проспекту им. Ленина, 57. Смешно вспоминать, но наши многие «деловые» встречи происходили…за шахматной доской. Честное слово, хорошая игра — шахматы! Вот этот-то общий интерес нас и спаял.

Иногда встречался с ним на городских мероприятиях, иногда прогуливался по тихим центральным улицам Черкесска. На ходу, без помех мы свободно беседовали. Не счесть какое большое количество советов и рекомендации дал мне Ибрагим Хамзатович в течение долгих лет нашего знакомства. Ко мне он относился как отец к сыну. По-русски говорил правильно, без акцента. Что удивляло, в разговоре никогда не употреблял мата. Ни для связки слов, ни для выражения эмоций. Не было таких тем, которых он избегал, которых мы не касались. Все они живо и остро обсуждались.

Могу сказать только одно: человек был и умный, и тонкий, и чуткий, и энциклопедически образованный, и неизменно добротворный. Замечательный, если уж одним словом.

Я считал себя начитанным молодым человеком, но ему не годился и в подмётки. Он напоминал мне человека-губку, который всасывает всё, что когда-либо читал, и не забывает ничего. Он был обаятелен донельзя — остроумен, изящен, с дьявольским чувством юмора.

Первый черкесский профессиональный этнограф-историк, Ибрагим Хамзатович Калмыков родился 31 мая 1928 г. в абазинском ауле Егибоковском (с 1929 г. — аул Абазакт) Черкесской АО Северо-Кавказского края в семье школьных учителей.

В тяжёлом 1947 году (помимо нелёгкой жизни, в тот год умерла мать — Зоя Ибрагимовна) 19-летний Ибрагим стал студентом Черкесского государственного учительского института, который окончил в 1949 г. Окончив в 1951 г. Ставропольский педагогический институт, в 1951—1952 гг. работал мл. научным сотрудником Черкесского НИИ истории, языка и литературы. В 1952—1955 гг. — он аспирант Института этнографии АН СССР.

С 1955 года (в этом году была успешно защищена кандидатская диссертация) Ибрагим Хамзатович работал ст. научным сотрудником отдела истории, сектора этнографии, отдела этнографии сначала Черкесского, с 1957 г. — Карачаево-Черкесского НИИ, а с 1993 г. — Карачаево-Черкесского НИИ гуманитарных исследований (НИИ ГИ). Он — заслуженный деятель наук КЧР.

И. Х. Калмыков умер в г. Черкесске в возрасте 75 лет (2003) и похоронен вместе с братом в ауле Абазакт.

Его имя известно многим учёным Северного Кавказа, его труды читают многие бывшие его коллеги, студенты, краеведы, читатели.

Ибрагим Хамзатович автор следующих наиболее значимых трудов: «Культура и быт черкесского колхозного аула» (Черкесск, 1957); «Добро-вольное присоединение Черкесии к России» (совм. с Е. П. Алексеевой и В. П. Невской. Черкесск, 1957); «Черкесы» (Народы Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1957); «Культура и быт народов Черкесии в первой половине ХIХ в.» (Очерки истории Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1967); «Изменение в материальной культуре народов Карачая и Черкесии во второй половине ХIХ-начале ХХ в.» (Очерки истории Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1967); «Черкесия» (Черкесск. 1974); «Черкесы. Историко-этнографический очерк» (Черкесск, 1974); «Из истории скотоводства у ногайцев в XIХ-начале XX вв.» (Проблемы этнической истории народов Карачаево-Черкесии. Черкесск. 1980); «Из истории ногайцев Дагестана, Терека и Ставропольской губернии в XIX-нач. XX вв.» (Проблемы археологии и исторической этнографии Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1985); «Ногайцы. Историко-этнографический очерк» (совместно с Р. Х. Керейтовым и А. И.-М. Сикалиевым, Черкесск, 1988); «Черкесы» (Народы Карачаево-Черкесии: история и культура. Черкесск,1998) и др.

Ибрагима Хамзатовича нет уже много лет, но моя память чётко хранит его образ, слова, обрывки задушевных разговоров. Я никогда не вёл записей бесед с Калмыковым отчасти из-за лени, хотя имел даже диктофон, а главное — чтобы не подставить человека. Я знал, что любая, самая невинная запись частного разговора, в те времена могла толковаться как угодно и стать документальным приложением к следственному делу.

Обидно одно: ни разу его не сфотографировал. До сих пор виню себя за проявленную оплошность. Он ценил мои чёрно-белые фотографии — фотографии без постановок и при естественном освещении.